Обои
Полотна коллекции «Dove» нежны и воздушны, словно чувство полета в душе, возникающее при первой влюбленности — это подчеркнуто изящными причудливыми растительно-цветочными вензелями в мотиве коллекции. Одновременно с этим коллекция подчеркнуто изысканна и тонка — ажурное кружево полотен, словно искусно сотканное из миллиона шелковых нитей, отражает особый чувственный магнетизм и создает атмосферу роскоши и неги.
и.
Полотна коллекции «Dove» нежны и воздушны, словно чувство полета в душе, возникающее при первой влюбленности — это подчеркнуто изящными причудливыми растительно-цветочными вензелями в мотиве коллекции. Одновременно с этим коллекция подчеркнуто изысканна и тонка — ажурное кружево полотен, словно искусно сотканное из миллиона шелковых нитей, отражает особый чувственный магнетизм и создает атмосферу роскоши и неги.
Коллекция полотен «Dove», наполняющая пространство атмосферой любви и благополучия, подойдет для тех, кто отдает предпочтение нежному романтическому и классическому стилям в оформлении интерьера. «Dove», словно гладкие, воздушные, ласковые ткани, станут украшением гостиной или спальни.
Скромна, нежна — она, словно едва ощутимое, невесомое дуновение весеннего ветра, окутывает прозрачной аурой романтичной лаконичности. Полотна «Hanna» — естественное воплощение стиля прохладной Скандинавии с его четкостью и ясностью форм. Однако лейтмотивом настроения коллекции служит мягкая женственность, что позволяет ей быть декоративным акцентом в интерьере.
Скромна, нежна — она, словно едва ощутимое, невесомое дуновение весеннего ветра, окутывает прозрачной аурой романтичной лаконичности. Полотна «Hanna» — естественное воплощение стиля прохладной Скандинавии с его четкостью и ясностью форм. Однако лейтмотивом настроения коллекции служит мягкая женственность, что позволяет ей быть декоративным акцентом в интерьере.
Скромна, нежна — она, словно едва ощутимое, невесомое дуновение весеннего ветра, окутывает прозрачной аурой романтичной лаконичности. Полотна «Hanna» — естественное воплощение стиля прохладной Скандинавии с его четкостью и ясностью форм. Однако лейтмотивом настроения коллекции служит мягкая женственность, что позволяет ей быть декоративным акцентом в интерьере.
Скромна, нежна — она, словно едва ощутимое, невесомое дуновение весеннего ветра, окутывает прозрачной аурой романтичной лаконичности. Полотна «Hanna» — естественное воплощение стиля прохладной Скандинавии с его четкостью и ясностью форм. Однако лейтмотивом настроения коллекции служит мягкая женственность, что позволяет ей быть декоративным акцентом в интерьере.
Скромна, нежна — она, словно едва ощутимое, невесомое дуновение весеннего ветра, окутывает прозрачной аурой романтичной лаконичности. Полотна «Hanna» — естественное воплощение стиля прохладной Скандинавии с его четкостью и ясностью форм. Однако лейтмотивом настроения коллекции служит мягкая женственность, что позволяет ей быть декоративным акцентом в интерьере.
Таинство арабской ночи, пряные пьянящие ароматы волшебного востока. Сказка, окунающая с головой в романтику «Тысячи и одной ночи». Неприкрытое богатство и абсолютная женственность — все это воплощено в коллекции полотен «Jasmine».
Таинство арабской ночи, пряные пьянящие ароматы волшебного востока. Сказка, окунающая с головой в романтику «Тысячи и одной ночи». Неприкрытое богатство и абсолютная женственность — все это воплощено в коллекции полотен «Jasmine».
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Феникс — означает божественность царской власти, благородство и единственность в своем роде. Именно эту магию мы хотели запечатлеть на наших полотнах: грациозный «огненный танец» из волшебных перьев самого магического создания на земле — феникса.
Таинство арабской ночи, пряные пьянящие ароматы волшебного востока. Сказка, окунающая с головой в романтику «Тысячи и одной ночи». Неприкрытое богатство и абсолютная женственность — все это воплощено в коллекции полотен «Jasmine».
Таинство арабской ночи, пряные пьянящие ароматы волшебного востока. Сказка, окунающая с головой в романтику «Тысячи и одной ночи». Неприкрытое богатство и абсолютная женственность — все это воплощено в коллекции полотен «Jasmine».
Таинство арабской ночи, пряные пьянящие ароматы волшебного востока. Сказка, окунающая с головой в романтику «Тысячи и одной ночи». Неприкрытое богатство и абсолютная женственность — все это воплощено в коллекции полотен «Jasmine».
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Aurelia, что в переводе с латинского означает «золотая», — благородная, необычайно красивая, пластичная коллекция, словно ода, которая превозносит качества теплого металла за его «солнечный» цвет. В честь золота слагали легенды, а люди отдавали жизни за право обладать им.
Величие, благородство, тайна и любовь. Четыре незыблемых характеристики красоты как абсолюта. И это присуще столь немногим. Всегда что-то совершенное будет содержать в себе тайну, всегда величие немыслимо без благородства, и не может быть истинной красота, если в ней отсутствует любовь.